Сирия. Контуры летней кампании 2018 года
Завершение операций по освобождений западных районов Сирии и ликвидация последних крупных анклавов, подвели черту под еще одним этапом сирийской войны и открыли дорогу для следующего этапа, где будут решаться задачи восстановления контроля над приграничными участками территории Сирии, которые находятся под контролем различных боевиков пользующихся прямой поддержкой иностранных спонсоров агрессии против Сирии.
Ликвидация анклавов в Восточном Каламуне, Восточной Гуте, Растанском котле и Ярмке, позволило сирийской армии и ее союзникам решить целый ряд важных задач оперативно-стратегического характера:
1. Восстановлена связность центральных районов страны и полноценное сообщение по ключевой трассе Дамаск-Хомс-Хама.
2. Освобождена столица Сирии.
3. Ликвидированы анклавы сковывавшие значительные силы САА, NDF и иранских прокси.
4. Нанесен серьезный ущерб группировкам «Файлах-аль-Рахман», «Ан-«Нусра», «Джейш-аль-Ислам», которые фактически утеряли прямые возможности влиять на будущее послевоенной Сирии.
В целом, те задачи, которые обрисовал в середине зимы начальник Генштаба ВС РФ Герасимов были достаточно успешно решены. Тем не менее, об окончании войны говорить пока рано, так как остался еще достаточно широкий круг задач, которые предстоит решить.
Рассмотрим же основные проблемные моменты завершающих этапов сирийской войны.
1. Война в ИГИЛ
Несмотря на разгром Халифата и крах его полноценной военной машины, сама организация никуда не делась и продолжает вести активную диверсионно-террористическую деятельность, а также предпринимать нападения на сирийские и иракские войска. Государства «черных» уже нет, а люди ему служившие пока еще есть. То есть, их еще предстоит убить.
На территории Сирии осталось 4 участка, где еще более-менее организованно действуют «черные» — на границе Израиля, куда САА пока не имеет доступа, в пустыне между Маядином и Т-2, на границе с Ираком между Аль-Каимом и Абу-Кемалем, к северу от Евфрата на границе с Ираком, куда САА также пока не имеет доступа.
Вполне очевидно, что задача полного освобождения Сирии требует уничтожения этих вкраплений и физической ликвидации тех, кто до сих пор не сложил оружие. На данном этапе серьезные силы сирийской армии и иранских прокси брошены на зачистку пустынных районов к югу от Маядина и купирование попыток ИГИЛ предпринимать набеги на населенные пункты в провинции Дейр-эз-Зор. Раньше они пользовались тем. что лучшие части сирийской армии были заняты ликвидацией анклавов, но теперь эта работа закончена и механизированные соединения поехали в пустыню охотится на оставшихся «черных». Блицкрига я бы тут не ожидал, так как есть пример Египта, который в схожих условиях, имея куда как более существенное превосходство в силах (численность группировки до 65 тыс. человек) никак не может зачистить вилаят Синай. Тут скорее стоит ожидать достаточно трудной зачистки оставшихся баз боевиков и их личного состава. Скорее всего это потребует усиления воздушно-технической разведки для мониторинга активности боевиков и более эффективного наведения на цель авиации и команд зачистки.
Аналогичным образом обстоят дела и на границе с Ираком, откуда боевики продолжают перетекать в Сирию, пользуясь тем, что граница охраняется достаточно условно, в силу нехватки людей и необходимых технических средств. Плюс боевики с другого берега Евфрата, где США и курды неспешно воюют с ИГИЛ, периодически перетекают на контролируемую сирийцами территорию и осуществляют нападения в глубоком тылу. Эти локальные кризисы решаются переброской дополнительных сил сирийской армии, а также благодаря взаимодействию с иракскими вооруженными силами и иранскими прокси-формированиями.
В целом, можно ожидать, что в течение ближайших месяцев, применение превосходящих сил позволит ликвидировать оставшиеся отряды боевиков и окончательно вынудит их к переходу к чисто террористической тактике, что конечно неприятно, но с точки зрения достижения ключевых целей войны, на данном этапе не существенно, это уже будет проблема мухабарата.
В отношении двух других ИГИловских анклавов, то вопрос их ликвидации невозможно решить без разрешения более важных вопросов связанных с ликвидацией американской оккупации северо-восточной Сирии и освобождения провинции Дераа. В случае с ИГИЛ в северо-восточной части Сирии, то не исключено, что эта территория все же будет занята SDF и США с целью обеспечения более выгодных позиций для торга о послевоенном урегулировании в Сирии. Часть боевиков убьют, часть — выдавят на территорию Асада или в Ирак, дабы сделать их проблемой Ирана и шиитского правительства.
Таким образом, операции против ИГИЛ в течение лета будут продолжаться — к осени «черных» пятен на карте Сирии станет существенно меньше. Для Сирии и ее союзников это уборка. Для ИГИЛ — посмертные конвульсии перехода от претендента на ближневосточную гегемонии к статусу «одной из террористических группировок». С учетом имевшихся амбиций, это весьма болезненное падение, что впрочем не отменяет факта продолжения существования в духе той же «Аль-Каиды».
2. Ат-Танф
50-километровая зона вокруг американской базы в Ат-Танфе, на данный момент является попыткой США используя подконтрольных боевиков «Новой Сирийской Армии» и связанных с ней групп, которые готовятся с помощью США, Британии и Иордании, дестабилизировать центральную и восточную Сирию. Уже имели место рейды мобильных отрядов боевиков вглубь Сирии через пустыню, что увязывают с возможной косвенной поддержкой ИГИЛ в Сувейде и Дейр-эз-Зоре. Сам анклав возник вследствие неудачной попытки США помешать выходу иранских прокси на границу с Ираком и с тех пор США всячески стремятся оправдать свое пребывание в этом районе. Существенную часть сил они перебросили из Ат-Танфа в Хасаке и Аль-Шаддади, но по-прежнему имеют достаточно существенный контингент на базе, откуда они уходить пока отказываются, хотя это по сути оккупация сирийской территории. Военный вариант освобождения Ат-Танфа маловероятен — скорее всего будет продолжаться дипломатическое и информационное давления на США, плюс прорабатываться вопрос с Иорданией по поводу восстановления контроля над сирийско-иорданской границе. Не случайно, иорданскую делегацию приглашали на переговоры в Сочи. Относительно активности боевиков, то после завершения основных операций против ИГИЛ в пустыне, скорее всего будет увеличено кол-во сил по периметру анклава в Ат-Танфе, чтобы парализовать возможность прямой военной активности боевиков и сделать удержание Ат-Танфа стратегически бессмысленным. США в свою очередь будут пытаться создавать нестабильность как в направлении Абу-Кемаля и Т-2, так и в направлении Каламуна и Аль-Карьятейна, а также придать этой базе характер форпоста против иранского влияния в Восточной Сирии.
3. Дераа.
4. Идлиб и северная Хама.
5. Африн и Таль-Рифат.
6. Рожава.
Роль России
ВКС РФ и наземный контингент будут и далее использоваться для поддержки сирийских войск там, где это будет необходимо, но роль дипломатов будет приобретать все более возрастающее значение, так как переход к процессу политического урегулирования будет требовать балансирования интересов России и Сирии с израильско-иранскими и турецко-курдскими противоречиямии.
Можно ожидать продолжения активных контактов с Ираном и Турцией в рамках Астанинско-Сочинского формата, активизации контактов с Иорданией, возможно возобновление переговоров с умеренной частью курдских группировок, а также продолжение переговоров с Израилем по поводу восстановления Асадом контроля над юго-западной Сирией в условиях ирано-израильского конфликта. Наиболее трудно будет добиться прогресса в отношениях с США, хотя если Трамп реализует свою угрозу о выводе американских войск (чего исключать нельзя), то тогда достижение конечных целей существенным образом облегчится. Но при более реалистичном варианте, США будут максимально долго затягивать свой уход из Сирии и России предстоят сложные переговоры как по поводу существующих зон десэкалации, так и в отношении будущего Рожавы, которой конечно же не дадут стать суверенным государством или автономией, но которой еще только предстоит определить место в послевоенной Сирии. Для США это серьезный козырь, который они будут использовать в переговорах с Россией, дабы повлиять на будущее Сирии и ограничить влияние Ирана.
