Коротко по ситуации в Идлибе.
1. Контрнаступление боевиков привело к уже знакомым по марту-апрелю 2017 тенденциям, когда резервы боевиков уравновешены резервами САА и фронт стремится к позиционности, когда одни и те же поселки переходят из рук в руки — САА пока не смогла полностью купировать активность боевиков, а боевики в свою очередь не смогли добиться серьезных оперативных результатов, хотя вполне очевидно, что перед ними стояла цель прорваться через Атшан в основание выступа (желательно, до территории ИГИЛ). Причины этого кроются в нехватке пробивной силы у формирований боевиков — нехватка тяжелой бронетехники и серьезное отставание по артиллерии, не говоря уже о фактора авиации, вынуждают боевиков зачастую атаковать в заведомо невыгодных тактических условиях. По сути, эквивалент двух легких бригад боевиков пытается прорвать оборону соразмерных сил имеющих серьезное превосходство в кол-ве бронетехники и артиллерии, а также активную авиаподдержку. Стороны сыплют фотографиями из потерянных и вновь захваченных небольших поселков, трупами убитых и редкими трофеями, но пока это не приводит к чему либо значимому.
Происходящий размен в живой силе боевикам не очень выгоден в ввиду несоразмерности ресурсных потенциалов. Вместе с тем, они вынудили сирийское командование снять часть сил с Дахура и укреплять западную часть выступа, отказавшись от амбициозных, но рискованных планов с немедленным взятием Дахура и развитием наступления на север и северо-запад, где фронт прикрывает лишь завеса потрепанных отрядов «Ан-Нусры». Также есть сообщения, что фронт был дополнительно укреплен контингентами пехоты «Хезбаллы», которая имеет большую устойчивость, чем обычные части NDF. В результате этого, до сих пор не закрыта горловина к северу от Дахура (за прошедшие 3 для из остававшихся 12-14 километров, САА прошли только 10).
Бои продолжаются по всему западному фронту, а также в районе Абу-Дахура.
2. Вместе с тем. отступление сил «Ан-Нусры» из оперативного мешка к востоку и юго-востоку от Дахура позволило начать занятие освободившихся территорий. Впрочем, этим же занимается ИГИЛ, который как и ожидалось, начал представлять проблемы, после окончания боев против «Ан-Нусры». Нападения «черных» на САА ведут к потерям и вынуждают держать часть сил против ИГИЛ. Из полезного оперативного фактора, черный анклав ожидаемо стал проблемой, поэтому в среднесрочной перспективе его постараются уничтожить. После занятия остатков территории «Ан-Нусры» к юго-востоку от Дахура, скорее всего мы увидим формирование более жесткого фронта по периметру «черного» анклава, а после завершения боев с «зелеными» в Идлибе, мы скорее всего увидим операцию на уничтожение остатков группировки ИГИЛ.
3. Еще один важный фактор, дополняющий развитие ситуации в Идлибе, это нарастание вероятности военного сценария с участием Турции. Турки еще осенью завели на север Идлиба несколько десятков единиц бронетехники (БМП, САУ, МРАПы, части военной полиции и спецназа). Сосредоточили их против Африна, который находится в стратегическом полуокружении (его блокируют в Идлибе, на линии Азаз-Маре и по границе с Турцией). Риторика Эрдогана становится все более воинственной и на эту неделю он уже анонсировал жесткие меры в отношении курдов из YPG (как в Африне, так и Манбидже). Объявление США о создании на базе курдов сил охраны границы (в том числе и на границе с Турцией) вызвало вполне понятную реакцию в Анкаре, так как в этом резонно видят попытки США используя курдов, вычленить Рожаву из состава Сирии, сформировав их SDF подобие марионеточных вооруженных сил завязанных на Вашингтон (о чем не так давно поведал убежавший в Турцию официальный спикер SDF). С учетом того, что американцы обманули Эрдогана (пообещали не поставлять оружие курдам, но поставки продолжились), а теперь и вовсе открыто провоцируют Эрдогана на военную активность, вероятность ввода турецких войск в Африн и в район Манбиджа возрастает. Силы для этого у Турции есть и сосредоточение войск продолжается. В турецкой прессе идет информационная накачка в стиле «раздавить гадину», имея ввиду курдские военно-политические организации действующие в районе Манбиджа и Африна.
4. На фоне достаточно стандартно развивающихся операций в Идлибе, проблема Африна для России куда как более значима, так как ситуация может приблизиться к моменту, когда надо будет выбрать — либо дать добро Эрдогану на купирования фактора курдского сепаратизма, что приведет к резкому ухудшению отношений Турции и США и ухудшению отношений России с курдами. Либо наоборот, блокировать попытки вторжения Турции в Африн, что возможно позволит улучшить отношения с той частью курдов, которая понимает, что США их используют как разменную монету. Вместе с тем это сохранит риски реализации сепаратистского сценария и ухудшит отношения с Эрдоганом, который очень хочет проявить военную активность в северной Сирии, но политические обязательства пока что вынуждают его ограничиваться обстрелами, бряцаньем оружия и вербальными угрозами. Пока тут сохраняется определенное пространство для маневра, но логика конфликта может привести к ситуации, когда выбирать все же придется. У обоих вариантов есть как существенные плюсы, так и существенные минусы. Вполне понятно, что такого выбора при возможности постараются избежать, но американцы делают все, чтобы довести ситуацию в северной Сирии до военного сценария, где курды выступят расходным материалом призванным затянуть сирийскую войну еще на некоторое время.
