«Мафия» в 1937 году

        Так, например: следователь Миканов на предложение коммуниста Ярхунова о необходимости привлекать кулаков к ответственности за их антисоветскую работу, ответил: «У нас теперь при новой конституции не карательная, а воспитательная политика».

        Носителями теории «непротивления» классово чуждому элементу были секретари райкома ВКП(б) Гафуров и Гарин, нач. РО НКВД Дружинин, райпрокурор Джамилов, председатель райпотребсоюза Садретдинов, председатель горПО Самирханов и другие.
        Так, например,  второй секретарь райкома ВКП(б) Гарин открыто вел  правобухаринскую пропаганду «об отмирании диктатуры пролетариата и о мирном врастании кулака в социализм».
        «…По вопросу о проекте Конституции на занятии Гарин дал контрреволюционную установку, заявив, что с введением новой конституции вопрос о диктатуре пролетариата отпадает» (показания свидетеля Мухамедкулова от 29 августа с.г.  Аналогичные показания свидетелей Васильева от 29 августа с.г., Якушева от 29 августа и др.).

          «Следуя контрреволюционной правобухаринской теории, Гарин давал установки руководящим районным работникам о прекращении борьбы с классово враждебными элементами и на основе якобы того, что «с классовым врагом надо не бороться, а надо перевоспитывать его» (показания свидетеля Якушева от 29 августа с.г.).
          На этой основе в районе произошло сращивание партийно-советского руководства с классово чуждым элементом, покровительство растратчикам, расхитителям соцсобственности.
          В результате этого по одному только райпотребсоюзу за последние 2 года расхищено-растрачено (учтенных) 121 993 руб. кооперативных денег. Отдельные звенья кооперативного аппарата, например в с. Чирки (сельПО) были вынуждены ликвидироваться по причине того, что были целиком разворованы.

          Всякая попытка честных коммунистов и беспартийных повернуть руководителей районных организаций на путь разоблачения и борьбы с антисоветским элементом подавлялась и некоторым лицам, разоблачавшим врага, угрожали изгнанием из партии.
         Например, когда председателю РИКа Валееву было заявлено парторгом дер. В. Лаши Садреевым о том, что посланный Райисполкомом на поливку полей (в период засухи 1936 г.), учитель Залялов ведет антисоветскую агитацию о том, что «если бы не было коммунистов, то хлеб был бы у народа», Валеев ответил: «Мы его (Залялова), может быть, послали с секретными поручениями, какое тебе дело. Если будешь приставать к учителям, то исключим тебя из партии».
        Кроме того, «Валеев и зав. райЗО Шарафутдинов прямо говорили, что с кулаком и другим классово чуждым и враждебным элементом не бороться надо, а их воспитывать» (показания свидетеля Камалова от 30 августа с.г.).

            Еще до убийства Сайфутдиновой, когда она разоблачала на собраниях сотрудников райпотребсоюза, а/с подрывную работу быв. председателя райпотребсоюза Садрстдинова и председателя горПО Самерханова, ей заявляли — (Садретдинов): «Пускай попробует кто подсматривать за мной — голову сверну».
           Ни Гафуров — секретарь райкома, ни Джамилов — прокурор, ни нач. РО НКВД Дружинин никаких мер к разоблачению а/с вредительской практики РПС Садретдинова, горПО Самирханова не приняли, их явно покрывали.

         Ряд сигналов об а/с проявлениях, растратах и др., об а/с подрывных действиях врага глушились, преступники не арестовывались, разгуливали на свободе, а в том случае, когда враг оказывался на скамье подсудимых, то ему находили оправдание (дело растратчиков Гиниатуллина, Шамсутдинова, Макарова и др.).
          Характерными в этом смысле являются показания райпрокурора Джамилева: «…Будучи прокурором, я действительно не обеспечил необходимой действенной борьбы с антисоветской подрывной работой враждебных элементов. В результате этого создавалась фактическая обстановка, облегчавшая контрреволюционную активность врагов Соввласти.

          Подтверждением сказанному служит то, что следствие по вредительству, разложенческой деятельности, растратам и т.д. недопустимо затягивалось, контрреволюционный, преступный элемент зачастую не изымался, разгуливал на свободе.
         В суде (нарсудья Федоров) дела «мариновались» продолжительное время, оставаясь нерассмотренными, терялась острота момента, необходимая при рассмотрении дела.
        …Одним из обстоятельств, способствовавших обактивлению в Буинском районе антисоветской подрывной работы враждебных элементов, наиболее ярким выражением которой было зверское убийство кандидата в члены ВКП(б) Сайфутдиновой, являлось примиренчество и покрывательство врагов Соввласти в практике судебно-следственной работы лично с моей стороны, со стороны судьи Федорова и следователя Миканова…

         Как правило, в период важнейших мероприятий власти в деревне, например, во время полевых работ, во время хлебопоставок и т.п., я как прокурор, судья и следователь, за работу которых я также ответствен, в достаточной мере не способствовали успешному проведению указанных мероприятий, а по существу — тормозил, саботировал.
         Например, вместо суда над саботажниками хлебопоставок и другими проявлениями враждебности кулацкого антисоветского элемента освобождали таковых от ответственности, дела прекращали, давая возможность врагу продолжать антисоветскую подрывную работу. Судья Федоров вообще ориентировался на то, чтобы как можно меньше привлекать к судебной ответственности”.

           Почти аналогичные показания дает другой обвиняемый по этому делу —  второй секретарь райкома ВКП(б) Гарин: «…Будучи секретарем райкома ВКП(б), я, а также первый секретарь райкома Гафуров не проявили достаточной бдительности, допустили исключительную беспечность к врагам Соввласти, допустили проникновение их в партию, благодаря чему в ряде руководящих органов района во главе их оказались контрреволюционеры, вредители.

         В том числе и в системе райпотребсоюза, где наиболее ярким проявлением антисоветской активности враждебных элементов было зверское убийство канд. в члены ВКП(б) Сайфутдиновой.
        Мы принимали, в частности по тому же райпотребсоюзу, решения об очистке аппарата от социально враждебных элементов, но конкретного ничего не предпринимали, а враги с партбилетами, в частности, в лице Самирханова и Садреева, использовали свое положение для антисоветской подрывной работы».

          Практикой покровительства враждебным элементам прокурорско-судебный аппарат и руководители районных партийных и советских организаций способствовали созданию обстановки, при которой и было совершено враждебными элементами убийство Сайфутдиновой.
         Так, в частности, нарсудья Федоров тормозил судебное рассмотрение дел о растратчиках быв. торговцах Манерове, Фаткуллине и Ефракове, которых разоблачала Сайфутдинова.
          Мало того, после вынесения явно мягкого приговора по делам указанных выше растратчиков Федоров оставил их на свободе, дав им возможность совершить акт классовой мести над кандидатом в члены ВКП(б) Сайфутдиновой.

По делу арестовано 26 чел., в том числе секретарь Райкома, председатель Исполкома, прокурор, начальник РО НКВД и др. Дело готовится для рассмотрения на месте открытым показательным процессом.»

Зам. наркома внутренних дел ТАССР майор госбезопасности Ельшин

Начальник 4-го отдела УГБ капитан госбезопасности Веверс